По официальным данным, на начало года в селе проживали 9917 человек, в том числе мужчин – 4769, женщин – 5148.

Главным отличием Чечен-Аула от других сельских поселений местные жители считают наличие исторически сложившегося центра — площади на главной улице села.

На ней с одной стороны – ряд изрядно потрепанных временем магазинов, построенных еще в советские годы, небольшой базар, с другой – мечеть и двухэтажное здание, в котором размещаются администрация поселения и почтовое отделение.

Главная улица асфальтирована. Она тянется с запада на восток, вплоть до Аргуна, деля село на две неравные части. На этой улице — одна из двух сельских школ, контора пришедшего в упадок госхоза «Заря». И памятник павшим за Родину в 1918-1920 и 1941-1945 годов.

Две из трех десятков улиц привлекают внимание свежеуложенным асфальтом. Одна ведет к строящейся в селе школе хафизов.

Чем и как живет Чечен-Аул сегодня?

Дети

По официальным данным, в селе – 1935 семей. В 580 из них – не меньше трех детей.

Школьников – свыше 1430, дошколят – около полутора тысяч.

Асфальт на этой улице появился недавно

В двух местных школах – 640 ученических мест. Учащиеся младших классов учатся в три смены, остальные – в две. Родители, педагоги ожидали, что к началу нынешнего учебного года в селе построят еще одну школу. Но этого не произошло, и классы по-прежнему переполнены, а занятия будут проходить в две-три смены.

Детского сада никогда нет. Первый – на сто мест – строится. Второй – на такое же количество детей – планируется возвести в следующем году. Если будут строить по такому графику — по садику в год, то потребность в детских дошкольных учреждениях будет удовлетворена лет через 10-15, не раньше…

Юное поколение чеченаульцев охотно учится. Больше 400 юношей и девушек – студенты высших и средних специальных учебных заведений, и не только грозненских.

Так, этим летом Абубакар Абазов поступил в Северокавказскую академию госслужбы, Руслан Джумагельдиев – в юридический институт в городе Красноярске. Абу Абукаров в этом году окончил аспирантуру, а Ахмед Солтамурадов стал аспирантом. Таких примеров много.

Специалисты

По статданным, постоянную или временную работу на начало года имели 2492 жителей Чечен-Аула. Большая часть людей трудоспособного возраста оставались безработными.

Так, из 865 местных жителей с высшим и средним специальным образованием трудились по специальности лишь 306. Невостребованными остаются десятки дипломированных специалистов.

Из 56 инженеров-механиков и техников-механиков, проживающих в селе, трудоустроены четверо, а из 98 инженеров-строителей, техников-строителей — 17 жителей.

Базар на центральной улице

Хуже положение, в котором оказались специалисты сельского хозяйства. Агрономы, зоотехники, ветврачи и веттехники смогли заполучить на всех – а их в селе 102 человека – лишь восемь рабочих мест по специальности.

Несмотря на острую нехватку кадров в сфере здравоохранения, по графе «незанятого населения» проходят десятки врачей, медсестер.

«В родном селе или, в находящейся в полутора десятках километрах столице республики, работу по специальности не найти, а на зарплату врача на работу в отдаленный район не наездишься», — сказал корреспонденту «Кавказской политики» один из безработных медиков.

Менее всего массовая безработица в республике коснулась педагогических работников. 171 из 173 чеченаульцев — учителей трудятся в школах.

Что касается специалистов других, не перечисленных выше профилей, а их в селе набирается в общей сложности 167 человек, то лишь 28 из них нашли места для приложения сил и знаний.

Более чем непростая ситуация складывается и по кадрам массовых профессий. Сложно поверить, что это происходит на селе, но даже опытные трактористы, комбайнеры остаются не у дел. Безработным из них является каждый второй. Из строителей (каменщиков, плотников, штукатуров, столяров) – каждый третий.

«Степень разрушения – 80%»

Госхоз (в советские годы – совхоз) «Заря», предоставлявший в довоенные времена основное количество рабочих мест местным жителям, относился к сельхозпредприятиям «средней руки»: в должниках не значился, имел невысокую, но стабильную прибыль. Постоянных рабочих мест в хозяйстве было около 350, сезонных – в полтора-два раза больше.

Сегодня фактически работающими в госхозе значатся 11 человек. Причина многократного снижения штата проста: в период КТО материально-техническая база «Зари» разрушена более чем на 80%. Иначе говоря, хозяйство не живо, но и не мертво еще.

В селе выделены земли под четыре крестьянско-фермерских хозяйства. У двух из них – «нулевая отчетность», два что-то производят. «Самим, без господдержки им не подняться», — считают в селе.

«Вода, в которой варились яйца»

Вторым источником, который долгое время давал жителям Чечен-Аула постоянный доход, являлись теплицы. Под них были отведены все огороды. Что ни дом, то свой парник. Село специализировалось на выращивании томатов, и чеченаульские помидоры партиями в десятки тонн растекались по торговым точкам всей страны.

Мечеть в центре села

Отдельные семьи имели свои ниши и на цветочном рынке. Так, например, педагоги – супруги Магомед и Липа Бариговы поставляли выращенные в своем личном хозяйстве тепличные тюльпаны и гвоздики в Москву, другие крупные города. «Томатно-цветочный» Чечен-Аул считался одним из наиболее зажиточных поселений республики.

В послевоенные годы жители села принялись восстанавливать теплицы, но через год-другой поняли: существующие тарифы на газ не оставляют ни малейшего шанса сделать их прибыльными.

«Платить за потребленный для отопления теплиц газ по нынешним расценкам и выращивать что-то под пленкой – значит работать себе в убыток. Это все равно, что произвести и сварить яйца, и иметь в итоге в лучшем случае воду, в которой они варились», — говорят в селе.

По подсчетам местных специалистов, себестоимость единицы тепличной продукции на 90-92 процента складывается из платежей за газ. Поэтому, по словам управделами администрации села Хеды Элимбаевой, никто из ее односельчан не рискует выращивать овощи и цветы в закрытом грунте: велик шанс «прогореть».

Есть, правда, и особо «упорные». На освобожденных из-под теплиц участках они выращивают рассаду, зелень: петрушку, укроп, лук и т.д. «Производится эта продукция в объемах, никак не сопоставимых с теми тысячами тонн овощей, которые некогда давали теплицы, — утверждает Хеда, — Но сегодня для наших людей важно использовать даже эту возможность прокормить свои семьи».

Управделами администрации села Чечен-Аул Хеда Элимбаева

Кстати, согласно официальным данным, с учетом всех заработков, пенсий, пособий на детей, доходы на одну семью в селе составляют на данный момент чуть больше 7100 рублей, на одного человека – около 1400 рублей.

Тогда как, например, официально установленная в республике величина прожиточного минимума на душу населения за I квартал 2013 года составила 7441 рубль, для трудоспособного населения – 8077 рублей, пенсионеров – 5555 рублей, детей – 7141 рубль.

«Держат за глотку»

Цены на газ держат за глотку не только овощеводов.

Так, несколько лет назад, видя масштабы разворачивающегося в республике строительства, предприимчивые люди запустили в селе цех по производству кирпича. Поначалу выпускали до 15 тысяч штук в сутки – столько, сколько заказывали.

Памятник павшим в Гражданской и Великой Отечественной войнах

Затем, когда появились постоянные покупатели, стали «печатать» кирпича больше и отпускать по сложившейся рыночной стоимости. В конце месяца, подбив итоги, ахнули: если заплатить за газ по счетчику, то убытков – на десятки тысяч. И выход один – закрыть цех, пока «долговая яма» не стала глубже…

С «прелестями» не прошедших еще стадий становления рыночных отношений селяне сталкиваются каждый день. Цена на мясо, например, в республике давно уже держится на уровне 220-230 рублей за килограмм, а цены на зерно, комбикорма, сено поднимаются наподобие дрожжевого теста, делая экономически невыгодным традиционное занятие сельских жителей – выращивание и откорм скота.

Дело дошло до того, что лишь одна из трех семей может позволить себе содержать корову. В результате, поголовье крупнорогатого скота к началу года сократилось до 1500, овец – до 270 голов…

«Дальнобойщики»

Как выяснила недавняя проверка, в селе функционируют 29 торговых точек. Все – частные. В массе своей – небольшие ларьки. Ассортимент — одинаковый: хлеб, спички, соль, сахар, крупы и макароны, прохладительные напитки…

Пока не объявляется покупатель, большинство – на замке. За крупными покупками местные жители отправляются в город. Там, на рынках, и выбор богаче, и все, что нужно, можно купить по оптовым ценам.

По словам Хеды Элимбаевой, каждая торговая точка – это, как правило, одно рабочее место. Но общее число занятых в торговле неуклонно снижается. Если в начале года их было 55 человек, то сейчас – до 32.

В окрестностях села имеются три карьера с солидными запасами глины, песка, гравия. «По нашим расчетам, это позволяет создать производство со 120 рабочими местами. Но наши попытки найти инвестора на данный момент ни к чему не привели», — говорит глава администрации села Изновр Чучаев.

Глава администрации села Чечен-Аул Изновр Чучаев

На сегодня есть лишь одна сфера – грузовые и пассажирские перевозки, где чеченаульцы все еще могут отыскать оплачиваемую «ячейку» для себя. Дальнобойщиками, таксистами, вообще водителями работают свыше 210 мужчин из Чечен-Аула.

Предприимчивость

5 июля 1906 года член Государственной думы от Терской области А. Маслов на заседании Госдумы сказал, что положение, в котором находятся чеченцы, «заставляет невольно задуматься, каким образом они существуют».

Чеченаульская средняя школа No.2

После этого выступления прошло сто с лишним лет, а задумывающихся о том, как существуют чеченцы, не стало больше. Есть, однако, те, кто все чаще говорят о пассионарности чеченцев.

Но как не быть активным, ищущим, предприимчивым человеку, который воспитывался в условиях, где для него не хватало места даже в детсаду и школе? Где никто и никому не гарантирует рабочего места и постоянного источника дохода. Где, будь ты и семи пядей во лбу, государство и общество — не помощники тебе…

Выкарабкаются ли чеченцы из «зиндана» безработицы? Без сомнения, сами чеченцы сделают все возможное. Помогут ли им – вопрос.

Фото автора

журналист